4.07.2013.

Записанные рассказы
Семёновой Александры Константиновны
Фотографии Мироновой А. В.

Храм Успения Пресвятой Богородицы
в селе Закубежье

В селе Закубежье стоял разрушенный храм, до основания. На крыше его росли березы и в алтарь спускались корни. И народ захотел восстановить этот храм. Хлопотали в Троице-Сергиевой Лавре и прислали нам батюшку. Это год, наверное, [был] 1993-й.

Батюшка* приехал на вечернем автобусе в семь часов вечера. Автобус ушел, батюшка – посреди деревни. Никого нет.

* – иерей (в настоящее время
протоиерей) Иосиф Иванчук.

Младшая сестра Мария** прибегает домой и Костику, сыну, говорит: «Костя, Костя, батюшку прислали. Радость такая, а ведь ему деваться некуда, автобус-то ушел последний, а он где будет ночевать?» Костя говорит: «Веди его к нам! Мама, места у нас мало, что ли? Веди его к нам».

** – Ковешникова Мария Константиновна,
девичья фамилия Емелина.

Пришел батюшка. Стали мы разговаривать с ним. Он спрашивает: «Откуда Вы?» Говорю: «Из Твери. С сестрой приехали, с Валентиной. Вот моя сестра Валентина». Моя сестра Валентина в Москве живет, мы с ней приехали к младшей сестре Марии – я пошла на пенсию. [Батюшка] Валентине: «А Вы где?» Валентина говорит: «В Москве живу». Он говорит: «Вот Вам и послушание – собирать деньги».
А потому что в деревне кто может поехать от своего хозяйства собирать деньги? А мы обе пенсионерки. Всё. Что ж, она говорит: «А где собирать?.. Я вот, батюшка, хожу в храм святых мучеников Флора и Лавра*** на Зацепской площади около Павелецкого вокзала». Настоятель храма [был] отец Алексий, фамилию не помню, он умер год тому назад.

*** - адрес сайта храма святых мучеников Флора и Лавра
в Ямской Коломенской слободе на Зацепе
http://hram-flora-lavra.ru/

И поехали туда. Батюшка (протоиерей Алексий Зотов – прим. ред.) говорит: «Я этими делами не занимаюсь, идите к старосте». Мы идём к Наталье Викторовне, она говорит: «Хорошо. Собирайте». Начали мы с сестрой. Полседьмого мы уже у храма собираем деньги. Кружек у нас нет, взяли из-под ботинок коробки, оклеили, прорезали, на шею повесили на верёвочке и начали собирать деньги. В первый день так недоверие, бомжей полно кругом, и с нами бомжи стоят.

Поехали мы к батюшке в церковь: «Батюшка, поедемте с нами, скажите, что мы от храма, представьте Наталье Викторовне». Он приехал – высокий, стройный. Наталья Викторовна – такая же под стать – спрашивает: «Ну что? Это ваши?» Отвечает: «Мои! Разрешите!» Она: «Хорошо. Пусть стоят». Пусть стоят – у нас уже радость на душе: нас приняли.
А чтобы нас приняли ещё лучше, мы стали приглашать из прихожан этого храма к нам в гости в храм наш [в Закубежье], чтобы видели люди и поверили. Любовь одна согласилась, и мы повезли её к батюшке нашему. Сколько было ликования у неё! В храме-то вот леса [уже] сделали. Она возвращается и говорит: «Была я у них. Какой храм огромный, сколько нужно туда!»

Вот и пошло. Начали собирать мы деньги. Но нас окружали бомжи, наркоманы. Да, нападали на нас, и кружки отнимали, и толкали, за шиворот таскали. Нас тащат за шиворот – выгоняют оттуда. Пошли пожаловались батюшке. Алтарник Дима стал нас охранять. Выходит и говорит: «ЭТИ женщины собирают НА ХРАМ, их батюшка был у нас. Всё, не трогать их. И вы за ограду идите все, они будут перед храмом». Мы прямо перед храмом стояли. И так изо дня в день. Полседьмого приезжаем, чтобы пропустить народ в храм. В сильные морозы мы входили на службу, погреемся. А чаще всего стояли до конца службы, чтобы побольше денег собрать. Прохожих было много, и прохожие подавали, видят. У меня икона была на этой коробке и все подходили, даже её целовали (Александра Константиновна показывает икону Успения Пресвятой Богородицы). Всё было написано: «Храм Успения Пресвятой Богородицы, Сергиево-Посадский район, село Закубежье».
И народ стал больше, больше нам верить. Теперь Люба эта говорит: «Я хочу в Тверь твою съездить». Она приезжала сюда, я в наш храм её приводила, сюда, во Владимирскую. И она была поражена моим иконостасом дома. И вы знаете, и потом она нас к себе домой приглашала. Служба прошла: «Пойдемте, у меня покушаете, погреетесь, потом опять придёте».
И так многие. Ноги замёрзали, приставала в сильные морозы обувь ко льду. Так, вы знаете, женщина пришла – у меня губы [были] синие, – побежала на рынок рядом, купила мне шерстяные гольфы. Другая купила мне обувь, и не кожаную, а «прощай, молодость» войлочную. Сильные дожди были – накидки принесли, дождевики.

И так мы стояли до семи вечера. «Пойдёмте, вас накормим», – в трапезную водили нас покормить. А вот Галина – прихожанка храма святых мучеников Флора и Лавра – каждый день носила нам чай горячий с бутербродами. Вот и вся еда за весь день. В семь часов кончится служба, мы бежим с Валентиной в Свято-Данилов монастырь убираться. До полдесятого убирались. А ночевали у сестры на квартире – на Красногвардейской она жила.

Вы знаете, батюшка благословил нас покупать молоко и булку из этих денег, что мы собрали, а мы с ней: «Нет!», – нам жалко. Мы копейки тратить на себя будем? Нет! Придём домой, наедимся. А в Свято-Данилов монастырь пойдём убираться, там чаю попьём, там и булки были. Всё. И домой доедем. Не умрём!
Так вот все годы мы собирали деньги на храм. Много лет, много лет. До 2004 года. С 1993 до 1999 года я ездила собирать [деньги] из Твери в Москву к сестре Валентине на выходные, я работала ещё здесь в 40-ой школе. Отпуска были – [тоже] ездила к ней собирать деньги. А когда вот ушла на пенсию, я туда ушла жить. Ещё сидела у племянницы, у Марииной дочери – растила мальчика с двух с половиною до семи лет, сидела с ним до школы. И всё это у нас как-то компактно было, всё рассчитано. И они мне помогали: «Тётя Шура, я приду пораньше», – значит, можно сразу уйти собирать деньги. Она приедет с работы, а я на весь вечер еду собирать деньги.

Каждый день мы выходили с Валентиной из дома в шесть часов без десяти, чтобы к полседьмого быть около храма собирать деньги и в семь часов вечера заканчивали. После уборки в Свято-Даниловом монастыре приходили домой часов в десять. Читали правило. А дочка уж заботилась ее о нас – она приготовит уже ужин, накормит нас. Мы вычитаем вечернее правило и спать. А в пять опять на ногах. Вычитаем утреннее правило, опять [за] наши коробки – и поехали.

Отец Алексий был бессребреник****. И он вместе с нами ездил на электричке – часто мы его встречали в метро. Умер он, наверно два года тому назад или год, вот я уже забыла. Да. Очень добрый.
Ему было явление Божией Матери. Очевидно, ему был указан день, когда Господь душу его возьмет. В этот день – в субботу – он причастился, пособоровался, как мне из Москвы звонили, и упал около храма. На "Скорой помощи" его увезли, в реанимации полежал ночь, а в воскресенье отошел ко Господу Богу.
И матушка его как ходила скромно: в платочке легком и в изношенных ботиночках, очевидно, после него. Вот. Батюшка был приветливый. Очень радовался за нас, что мы собираем деньги, и всегда, когда идет крестный ход, мы свои коробки клали в пакет и с ними на крестный ход. «Как хорошо, как хорошо! И денежки собрали, и на крестном ходе побывали. Как хорошо!», – вот так он радовался, с такой любовью.

**** - Наталья Жилкина. Год без отца.
Памяти протоиерея Алексия Зотова
(† 12 февраля 2012 года). –
Статья на сайте pravoslavie.ru по адресу:
http://www.pravoslavie.ru/put/59402.htm

И после этого, как батюшка наш приезжал [и узнали], что мы на храм собираем, нас все принимали очень тепло там. И все, если я, приболев, стою, [говорили]: «Ты что-то выглядишь плохо сегодня. Иди в храм постой, погрейся». Вот забота такая была у людей и радость.
Однажды женщина нашла триста с чем-то рублей, пришла и говорит: «Не знаю, куда деть. Мне не нужны. Не-е-ет, на храм положу!», – и кладет эти деньги на храм. Вот каждую копейку, кто мог, клал. Поэтому мы собирали порядочно денег.

И вот на одном из собраний, когда уже отремонтировали внешнюю сторону, внутреннюю сторону [храма], уже иконы повесили в храме, приехал из Троице-Сергиевой Лавры благочинный отец Иоанн. Вот он нас на общем собрании всех отметил сестёр: Нину, Валентину, меня – Александру, и сестру Марию вот такими знаками*****. Конечно, радость несказуемая была! Просто что оценили наше стояние многолетнее.

***** – Надпись на знаке
"Рождество Христово 2000".

И храм-то уже полностью восстановлен. Внешняя сторона сейчас очень хорошая, а вот [остается главный] придел Успения Пресвятой Богородицы. Вот эти два [боковых] придела: левый – Иверской Божией Матери, а с противоположной стороны – Преображения Господня. Здесь вот врата и ступенечки и выходим в главный предел, зимний. Вот его алтарь, здесь. (Александра Константиновна показывает фотографии).

И набрали деньги мы, крест купили. Собирали на крест. А мы, сёстры, вот как приехал батюшка, [нет] ничего, [даже] свечки не купить. Мы все четыре пенсии сложили и поехали закупаться. И батюшке свечи, в алтаре всё нужно, масло нужно и книги нужны. Вот один раз мы это сделали, говорим: «У сестры Марии на огороде всё есть, мы не погибнем, не умрём. Картошка есть, морковка, овощи, всё есть. Так что живы будем. Давайте сделаем». И второй раз так же. «Давайте, девочки, соберёмся. Батюшке надо же помочь». С чего-то начинать надо, ни копейки нет.

Праздники? И праздники в этом храме отмечали. Иверской Божией Матери – это 13 августа. После службы собирались все около храма, хоругви выносили, иконы. Народу было много: и взрослые, и с детьми шли. Десять километров нужно было пройти в бывший мужской монастырь, который находится в болоте. А были лета жаркие, нашли искатели из Троице-Сергиевой Лавры тропиночки, там построили памятный камень, поставили и крест. И вот мы десять километров да так быстро проходили, незаметно, гуськом по этой тропиночке к кресту, к камню этому и служили панихиду. Оттуда мы спокойно выходили и так же незаметно эти десять километров проходили, а уже около храма – у нас же заасфальтирована площадь около храма – и матушка Фотиния (супруга батюшки) и моей старшей сестры Нины дочь Наталья (тут ещё сестра из Москвы двоюродная приезжала) уже накрыли столы для трапезы. Около храма буквой «П» были поставлены столы. Все, кто был на крестном ходе, садились на трапезу.

И вот однажды был такой случай. Колокола зазвучали. «Давайте в колокола!», – трапеза закончилась. И вы знаете, вот с запада на восток над храмом, вот как раз над храмом, вот так вот, лёг крест серого цвета, широкий, огромный крест. Как будто бы вот кто-то выложил его. Лёг, и всё. И лежит. Колокола звонят. Такое состояние было – ревели. И вдруг, вот с этой стороны – с востока на запад – летит косяк журавлей, да такой большой косяк. Курлыканье его нежное, нежное-нежное курлыканье. И народ весь в изумлении: откуда взялись журавли? Их не было, они прилетели к нам, услышав звон колоколов. Потом они отлетают к западу, и ещё слышно курлыканье. И видим, в их косяк летит один, одинокий маленький журавлёночек, как бы дитя. Догоняет этот косяк, но ещё не может догнать. Но он курлычет то же самое и старается догнать их. Звонят колокола долго-долго, и слышно их курлыканье, и стоит этот крест. Люди рыдают. И когда кончили звенеть колокола, и курлыканье уже не слышно [стало], крест стал как бы рассеиваться, уходить вверх, закрывают его облака, и он не распадается, а как бы в небо уходит этот крест. И его все наблюдали. Когда он исчез, люди долго стояли в недоумении, что вот такое произошло у нас.

Корреспондент Нина вела наш храм, писала историю храма. Она говорит: «А знаете, наверное, это всё души батюшек, которые в этом храме служили. Посмотрите, звон услышали колоколов – это же радость, что возобновляет работу храм». И вот это на всю жизнь мне запомнилось. Вот говорю, а мурашки по спине бегают.

А теперь люди радуются. Но народу мало. На праздник очень много народу, заполнен храм, а в обычные дни мало народу. Некоторые уже и умерли за это время старики-то, а вообще народу не очень много. Но наш батюшка теперь не иерей, а протоиерей Иосиф [Иванчук]. И ему ещё дали храм восстанавливать недалеко от Сергиева Посада, тоже в деревне. В нашем храме служит, и ещё храм.
У него пятеро детей. Первая девочка Настя, она уже на регента хора учится в Троице-Сергиевой Лавре. Вторая девочка – Сашенька, Александра, потом мальчик Ваня.
А вот интересный был случай. С двух лет он в алтаре помогал батюшке, записочки носил. И он дал ему однажды Евангелие подержать, а он с ним упал, мал ещё.
А потом мальчик у него родился, и потом Ксюшенька. Она тоже уже, наверное, в школе учится. Я давно не была, наверное, с 2005-го года. Не езжу туда. Сёстрам сказала: «Мне надо тысячу на дорогу. Так что вы ко мне приезжайте». Вот они ко мне ездят. А с батюшкой созваниваюсь. Иногда что-то мне нужно, прошу его помочь мне молитвой. Его дети сестер моих зовут «наши бабушки». Как приезжают: «Это наши бабушки! Пойдёмте к бабушкам в гости». В гости приходят к бабушкам младшие. Старшие-то, наверное, пойдут сейчас служить, регент хора [уже] есть.

Про колокол? Инициатором сбора денег на колокол была Валентина. Начали собирать деньги, и она решила, что мы должны со своих родственников собрать деньги и от своей семьи колокол был бы в храме. Так она и сделала. Узнала, где льют колокола в Москве, съездила, собрала со всех деньги и поехала заказала. В общем, большой колокол у нас с именами родителей, Зинаиды и Константина, и подколокольники небольшие.

Нужно было их привезти из Москвы. Она договорилась со своим зятем Андреем. Поехали. Едут, молятся оба, и вдруг машина заглохла на половине пути – не едет. Андрей говорит: «Что делать? Придётся обратно вернуться». Повернули, поехали обратно в Москву. Вдруг машина помчалась! Помчалась. Что такое? Опять молиться начали. Повернули обратно, доехали до Сергиева Посада спокойно, а там сорок пять километров остаётся: «Доедем».
Подъехали к Нине, вбегают: «Нина, открывай храм, колокол привезли!» Нина открыла храм, начали заносить колокола. Собрались там все родственники. На лавку [колокола] поставили – все счастливые. «А кто это, что это за имена?» – «Родителей наших». Все родственники остались такие довольные.
Батюшка утром приезжает, входит в храм: «О, а это что такое?» – «Колокола». – «Откуда?» – «Да Валентина привезла». Сколько было радости! И это был, наверное, 2002-й год, [когда] колокола привезли. «Как? Теперь [есть] колокол, а у нас нет колокольни! Где же будем их вешать?» Константин – это младший сын Марии – начал строить колокольню. Потом все колокола на место повесили.
И конечно, каждую службу теперь колокольный звон. Послали в Сергиев Посад учить на звонаря парня, и теперь каждая служба со звоном колокольным.

Колокольный звон разносится по всей округе, собирает людей на службу. Как это хорошо! И кончается служба – тоже колокол. Как прекрасно! Ожила деревня. Ожила, стала жить деревня с молитвой и Богом. С Богом. Самое главное, с Богом.

После этого мы с Валентиной ещё собирали до 2004 года деньги, но это уже на восстановление храма. Так как иконы у нас уже висели, но работы ещё много было, по третьему приделу Успения Пресвятой Богородицы.

Как у нас праздники проходят? Во-первых, мы стараемся придти первыми, собираемся все родственники. Нина прибегает к нам рано-рано, одетая красиво, чистенькая, аккуратненькая, нас поднимает, говорит: «Всё, время десять минут: одеваться – и в храм». Конечно, утреннее правило мы уже прочитываем, без правила мы не уходим из дома.
Приходим в храм, ещё батюшки нет, он приезжает с семьёй из Сергиева Пасада на машине. Мы сразу смотрим за подсвечниками, порядок наводим, чтобы батюшка пришёл и у нас всё без недостатков было. Нина опять встаёт за свой ящик свечной. Мы делаем, что можно поделать и встречаем прихожан.

Прихожане [и] регент хора живут в селе Самотовино, в семи километрах, приезжают на автобусе. А закубежские собираются по звону колоколов.
Народу бывает в праздники много, очень много. И радостно, что столько народу стало ходить в храм. В субботу, может быть, и поменьше бывает, а в праздники престольные целый храм – со всей округи. И старые, и молодые, и дети, и малыши причащаются, так что ожила округа. Деревень много, дачи рядом. А летом особенно дачники приезжают к нам тоже, с первым автобусом. Они стараются приехать все.
И идёт служба. Батюшка, конечно, счастлив, когда много народу, потому что народ просвещается. Я точно не знаю, но мне кажется, он тоже ведёт школу с малышами – слышала, что батюшка занимается с детьми. Была в Закубежье школа начальная, её упразднили ввиду того, что мало детей было. И детей возят на автобусе за семь километров в Самотовино, а кто хочет – в Константиново, туда десять километров. Там тоже храм. Детей, малышей много приводят, они уже привыкшие к службам. Очень приятно.

Но вот самое главное, когда 13 августа праздник Иверской Божией Матери. Вот здесь народу так много! И идут крестным ходом в бывший мужской монастырь, в болоте который. Мне посчастливилось два раза быть на этих крестных ходах. Вы знаете, как на крыльях летим. Так с песней, хоругви, иконы – не замечаем этого пути. Десять километров – всё же многовато, а не замечаем. И когда пройдёт там служба, обратно идём опять – можно устать. Нет! Идут, и люди все поют, идут с иконами и – на трапезу возле храма. Благодать такая! Как я вот испытываю это чувство несказуемое: такая благодать, что как бы крылья прирастают у тебя.

Я однажды батюшке сказала: «Батюшка, – говорю после исповеди (это было, по-моему, после Пасхи, ночной службы), – я, кажется, взлетела в воздух». Такая благодать на мне была, что летала, как крылья приросли у меня. Вот очень хорошо, что сейчас народ стал ходить в храмы.

Сёстры-то все радуются, когда к ним приезжает много народа. Вот к  батюшке в первые годы, когда он служил иереем, из Каширы приезжали его духовные чада. Все у Марии ночевали. Много народу, на полу все ложились. Благодать такая, все радостные. После храма тоже приходим – вечернее правило прочитаем, трапеза, ложимся спать, и вдохновлённые все. Все вдохновлённые, с радостью. Но сейчас, по-моему, меньше стало приезжать, потому что у него очень много было чад стареньких, а, по-моему, уже умирают. А однажды... не буду говорить, простите.

Записано 22.04.2013.

Фотографии:
Семенова Александра Контсантиновна. Автор: Миронова А. В., 22 и 23 апреля 2013.
Фотографии храма Успения Пресвятой Богородицы в с. Закубежье Сергиево-Посадского р-на Ярославской обл. предоставлены Семеновой А. К., подготолвены для публикации Мироновой А. В.

Колонка редактора

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию подборку воспоминаний Семёновой Александры Константиновны о восстановлении храма Успения Божией Матери в селе Закубежье Сергиево–Посадского района Ярославской области.

Была выполнена аузиозапись воспоминаний Александры Константиновны. Текст воспоминаний был подвергнут минимальной редакторской правке.

Поэтому, например, воспоминания об особенностях престольного праздника храма в день Иверской иконы Божией Матери встречаются дважды. Но, поскольку все воспоминания эмоционально наполнены, последование рассказа Александры Константиновны не было нами изменено.

В записе и обработке аудиоматериалов
принимали участие Новикова Т. А., Кутина А. А., Филатова А. В.

Опубликованные ранее воспоминания Семёновой А. К.:
1). "Боль эта подхлестнула нас помогать...". Записанные рассказы Семёновой Александры Константиновны. Фотографии Мироновой А. В. - Опубликовано 1.06.2013.
2). Две фотографии у общей могилы в Троицкую родительскую субботу. Из воспоминаний Семёновой Александры Константиновны. Фотографии Мироновой А. В. - Опубликовано 22.06.2013.